обсудить на форуме  >>>>>>>>>>>>>

 
   

Алексей Оболенский

Споры о возможном разделении псовых борзых на несколько пород или разновидностей, а главное, о целесообразности такого разделения, отнюдь не новы. Они не утихают среди борзятников уже более столетия. Предлагалось в свое время разделение на псовых и чистопсовых, псовых старинных и современных... До войны много говорилось о существовании резко отличающихся друг от друга «типов» псовых: першинских, гатчинских, гейеровских, сумароковских и.т.д. В последние годы заговорили о псовых «волкодавах» и «зайчатницах»… а также о "русских" и "нерусских".
Тем интереснее сегодняшнему читателю будет услышать аргументы известного псового охотника, почетного члена Императорского общества правильной охоты – А.К.Болдарева, который решительно раскритиковал в помещаемой здесь заметке идеи подобного «разделения» .
Отмечу, что к моменту написания Артемием Константиновичем Болдаревым этой заметки,  наши собаководы так и не смогли еще выработать единого Стандарта, продолжая руководствоваться при выставочной экспертизе исключительно собственным вкусом и опытом.
То «Описание», которое составил Н.П.Ермолов в 1888 г., и которое многие наши борзятники по ошибке считают стандартом, настоящим Стандартом так никогда и не стало, оставшись лишь одним из многочисленных описаний борзых того времени. Дело в том, что «Описание современных псовых борзых» не было утверждено Императорским обществом правильной охоты в качестве документа, которым руководствовались бы судьи во время выставок и заводчики в своей племенной работе.
Принят первый стандарт на русскую псовую борзую был  в 1923 г. в бельгийском г. Генте.  А составил его другой Болдарев - Николай Артемьевич, сын автора предлагаемой вашему вниманию заметки. Таким образом, первый отечественный Стандарт русской псовой (документ, созданный Н.Н.Челищевым и утвержденный 1-м Всесоюзным кинологическим съездом 1925 года) появился лишь на два года позднее своего зарубежного аналога.
Забегая вперед, скажу, что мысль о разделении псовой борзой на два или более типа (с критикой которой и выступил автор предлагаемого Вашему вниманию очерка) была вскоре безоговорочно отвергнута на ближайшем Съезде псовых охотников.
 

 
         
         
     

РАЗДЕЛЕНИЕ ПСОВОЙ НА РАЗНОВИДНОСТИ (Природа и охота., 1897. – № 2. – С. 155.)

Артемий Болдарев
С. Воронцово, 25 января 1897 г.
 

На Съезде псовых охотников, собравшихся в прошлом году после очередной московской выставки, была избрана из среды псовых охотников комиссия, с целью выработать тип псовой, как руководство для выставочных экспертов и, вместе с тем для разработки вопроса о разделении псовых на разновидности.
Не знаю, разработала ли комиссия эти вопросы и, если да, то в каком духе – вероятно, она представила свой отчет на Съезде нынешнего года, но он пока мне неизвестен, так как я, к сожалению, принужден был уехать из Москвы до закрытия выставки и на последнем Съезде не присутствовал.
Во всяком случае, если вопрос о разделении псовых на разновидности разрешен комиссией отрицательно, то определить один общий тип  не составило бы для нее никаких затруднений. Действительно, хороших описаний псовой в нашей охотничьей литературе много.
Впрочем, мне кажется, что эксперты, выбираемые из среды наиболее опытных охотников-собаководов, вовсе и не нуждались в указании им типа псовой, который, разумеется, им отлично известен. Эксцентричность же некоторых присуждений наград на московских выставках следует искать в другом, именно: один эксперт, так сказать, извинял в данном экземпляре его бестипность за его приметистость, другие же относились снисходительно к некоторой безладности собаки за ее породистый вид.
Кто из них прав, кто виноват – вопрос еще может быть спорным, хотя я лично безусловно соглашаюсь со вторыми, на основании как теории собаководства, так и опыта, приобретенного отчасти личным ведением породы; главным же образом, благодаря тому, что мне приходилось наблюдать в других охотах (а мне, более или менее знакомы почти все выдающиеся охоты в России).
Теория же и опыт говорят мне, что породистость в производителе много важнее его приметистости, так как при наличии первого качества, можно при правильном ведении дела сравнительно скоро улучшить его потомство. При самой же идеальной приметистости, но бестипности племенного кобеля, его потомство будет постепенно ухудшаться – в первом поколении может быть почти незаметно, но чем дальше, тем резче.
Следовательно, с моей точки зрения, было бы желательно экспертизу в этом отношении несколько оформить правилами, но руководством для экспертов, в виде описания идеальной псовой – этого достигнуть нельзя. В подобном описании эксперт прочтет, что псовая должна иметь ухо - высоко поставленное и хорошо заложенное, что передние ноги должны быть прямые и т.д., т.е. все то, что каждый эксперт и сам отлично знает. Другое дело требовать, чтобы такой, в сущности, легко исправимый подбором недостаток, как, например подлыжеватость передних ног, не был сравнен с пороком, как ухо в виде лопуха, доказывающим грубую подмесь в собаке. Но в данном случае делу может помочь никак не описание типа псовой, а только некоторое изменение существующей балловой системы.
Действительно, я намереваюсь сделать несколько предложений по поводу последнего, но это будет служить предметом особой статьи; в настоящей же заметке я главным образом хотел коснуться вопроса о разделении псовой на разновидности, к которому и перехожу.
Напомню читателям, каким образом этот самый вопрос возник на прошлогоднем Съезде псовых охотников.
Граф Н.А.Адлерберг, представивший на обсуждение Съезда вопрос о выработке типа псовой собаки, высказал по поводу его следующее: «Давно чувствуется потребность выработать тот тип псовой, к которому бы стремились все охотники. За отсутствием его, эксперты руководствуются при оценке борзой личным вкусом, и экспоненты никогда не могут быть уверены, что та же собака, при различном составе экспертов, получит ту же награду. А это, разумеется, нежелательно».
А.Е.Корш возразил на это, что еще в 1887 г. выработано два типа, а именно – тип старинной и тип современной псовой, но что этим не руководствовались, так как Императорское общество правильной охоты и Съезды псовых охотников были против разделения псовых на типы.
Д.П.Вальцов высказался против одного типа, так как это привело бы к уничтожению разновидности, отличающейся богатством колодки, бочковатым ребром и широким задом. Между тем эта разновидность настолько же желательна многим охотникам, как и псовая с ребрами карасем.
Граф Н.А.Адлерберг, соглашаясь с тем, что нет необходимости выработать один только тип, предложил выработать их два или более, словом, столько, сколько будет признано полезным для дела.
А.Е.Корш высказался за избрание для этой цели комиссии, что и было принято Съездом.
Мое мнение об этом предмете таково: во-первых, некоторые уклонения в строении костяка не могут еще служить основанием для выделения собаки в особый тип; во-вторых, я думаю, что идеальные рабочие стати для всех псовых одни, именно те, что наиболее способствуют тому характеру скачки, которой мы от них требуем.
Я также думаю, что и эксперты, за редкими исключениями, смотрят на это дело совершенно так же и, если дают высокие награды «лещедкам» и беззадым собакам, то это вовсе не вследствие предпочтения подобной сложки, а только из-за совершенно основательного желания выделить породистую собаку, хотя бы и имеющую недостатки, против ладной полупсовой мешанки, которой все-таки приходится дать награду, благодаря ныне существующей балловой системе.
Против подобного укора излишней лещеватости, я предложу возражения некоторых (впрочем, малочисленных) охотников, полагающих, что все псовые собаки как бы вылились из одной формочки. Сославшись на то, что прежние псовые, по описаниям многих старинных охотников, были лещеваты, они придут к заключению, что отсутствие подобной лещеватости у собаки есть признак, что в ней сказывается кровь крымки или англичанина.
В виду возможности такого рода возражений я позволю себе напомнить читателю, что изменение рабочих форм собак посредством подбора очень нетрудно, в особенности – в чистой породе (в том согласятся со мною, надеюсь, все охотники собаководы), а, следовательно, не будет ничего удивительного, если от лещеватых предков выведены экземпляры, несравненно более бочковатые. Такое изменение могло произойти, и, несомненно, происходило еще в старину, до того, как наши псовые были кругом перемешаны с другими породами. По крайней мере, Мачеварианов описывает чистокровных собак Трегубова следующим образом: «Степь и корпус богатырства невыразимого; крестец широкий – между задними маклаками укладываются шесть пальцев; черные мяса – огромные». Напомню при этом читателю, что Мачеварианову, проповедовавшему пользу примеси горской крови к псовой, не было причины скрывать нечистокровность Трегубовских собак, если бы таковая существовала.
Разумеется, я этим вовсе не хочу сказать, что в теперешних собаках излишняя ширина не могла бы быть признаком подмеси. Но дело в том, что если в подобной ширине сказывается подмесь, то та самая подмесь выразится еще яснее в голове, ушах, правиле и псовине, т.е. другими словами, собака будет изображать собою уже не какой-либо тип псовой, а просто – полупсовой мешанины, не имеющей прав на выставочное поощрение.
Но, может быть, кроме колодки, найдется и еще какой-нибудь признак, по которому можно было бы выделить некоторых собак в другой тип?
Таковой нашелся, было несколько лет тому назад, при разделении псовых борзых на собственно псовых и чистопсовых, причем главным основанием для такого разделения послужила длинная или короткая псовина.
Не знаю, какие были причины подобного разделения русских борзых: вероятно, то было просто желание поощрить не в ущерб породистым особям (собственно псовым) собак приметистых, хотя бы и сильно мешаных, в виду предполагаемого полевого досуга последних. По крайней мере, экспертиза, относясь снисходительно к их статям и породистости, должна была обращать главное внимание на их рабочие части.
Я уже раньше высказывался, почему такой сорт собак, я полагаю совершенно лишним поощрять на выставках, где следует давать высокие награды только собакам, желательным как производители.
Что касается до бестипных, но ладных собачек, то, коль они резвы – пусть себе берут призы на садках! Ведь, если награждать только резвость, так именно уже действительную резвость, а не предполагаемую!
Вероятно, подобные соображения и заставили общественное мнение наложить свое вето на вышеупомянутое разделение, которое вскоре и прекратило свое существование.
Не думаю, чтобы отыскался еще какой-нибудь новый признак, как основание для другого типа псовой. Чем больше вдумываешься в этот предмет, тем более приходишь к заключению, что есть хорошие и есть плохие псовые, но что все-таки они принадлежат к одному типу, а что все остальные собачки, хотя и имеют иногда очень хорошие рабочие лады, как явная мешанка, вовсе никакого типа не представляют.
 

 
         
         
         
     

обсудить на форуме  >>>>>>>>>>>>>